Беляков Виталий Николаевич
Содержание
Лейтенант, летчик вертолета Ми-6
БЕЛЯКОВ Виталий Николаевич родился 31 марта 1962 г. в городе Саратове. В Вооруженные Силы СССР призван 5 августа 1979 г. военным комиссариатом Ленинского района Саратова. Окончил Саратовское высшее военное авиационное училище летчиков.
В Республике Афганистан с 19 июня 1984 г., войсковая часть пп 55362. В районе населенного пункта Бахарак, при выполнении боевого задания
по доставке боеприпасов на высокогорную площадку, его вертолет был сбит мятежника-ми и, упав на землю, взорвался. В. Н. Беляков погиб 18 мая 1985 г.
За мужество и отвагу награжден медалью «За боевые заслуги» и орденом Красной Звезды (посмертно).
Похоронен на Елшанском кладбище Саратова
Письмо из Афганистана лейтенанта В. Белякова
Из письма В. Белякова родителям от 15 мая 1985 г.:
Здравствуйте, дорогие мои мамочка и папа!
Получил ваше письмо и открыточку, большое спасибо. Извините, что опять задержался с письмом. У меня все отлично. Вчера прошел ВЛК за прошедший год, полностью здоров, без ограничений.
После моего звонка домой, до Кундуза добирались еще два дня, не было погоды (пыльные бури), ночевали в Какайтахе. После прилета из Союза мой командир опять уехал на сессию, а меня отдали другому командиру и отправили в командировку в Кабул, где я провел все майские праздники. Было очень интересно. Посмотрел все торжества, день Победы они тоже бурно празднуют. Мы на праздники тоже отдохнули. 8-го числа накупили мяса, огурцов, помидоров и других овощей целую кучу, так что 9-го у нас был пышный стол с шашлыками, не хуже, чем дома, только мясо здесь жестковатое. Свинины, конечно, здесь не бывает. Зато фруктов и овощей завались и совсем не дорого. В Кабуле провел половину месяца, теперь опять в Кундузе.
Погода стоит пока не жаркая, самая нормальная, да и попривыкли уже, наверное, к таким условиям.
В общежитии у нас есть душевая, в любое время можно обмыться, в комнате — кондиционер, температуру поддерживает не выше 20 градусов, так что приходится залезать под одеяло даже в самое жаркое время суток, жить можно...
...Вот так я и живу. В общем — неплохо, только очень соскучился по вас и по дому. Но ничего, осталось совсем немного.
Передавайте всем родным огромный привет. Крепко обнимаю и целую. Ваги Виталик
Это письмо было получено родителями В. Белякова в день похорон извещение пришло следом:
Уважаемые Николай Иванович и Любовь Андреевна!
Командование войсковой части с глубоким прискорбием сообщает Вам, что Ваш сын, летчик, лейтенант Беляков Виталий Николаевич, 18 мая 1985 года геройски погиб при выполнении боевого задания по оказанию интернациональной помощи народу Демократической Республики Афганистан.
Вместе с Вами глубоко скорбят все воины нашей части, у которых Виталий пользовался заслуженным авторитетом и любовью.
Проходя службу в составе Ограниченного контингента советских войск в Афганистане, Ваш сын показал себя умелым летчиком, смелым и мужественным воином-интернационалистом, беззаветно преданным своей социалистической Родине.
В тяжелых климатических условиях, в сложной воздушной обстановке Ваш сын в составе экипажа неоднократно принимал участие в обеспечении операций советских и афганских войск в ликвидации мятежных бандформирований, выполнив в небе Афганистана 396 боевых вылетов.
За мужество и героизм, проявленные при оказании интернациональной помощи народу Демократической Республики Афганистан, Ваш сын в феврале 1985 года представлен к награждению медалью «За боевые заслуги».
Светлый и мужественный образ Вашего сына навеки останется в нашей памяти!
Клянемся, что смерть Вашего сына будет отомщена дальнейшим усилением боевой активности всего личного состава части!
С глубоким соболезнованием
Командир войсковой части Г. Сальников
Зам. командира по политической части Г. Егоров
Похоронен Беляков Виталий Николаевич 22 мая 1985 г. в Саратове
Подвиг вертолетчиков
— Товарищ командир, в грузовой кабине пожар, есть раненые.
С этого подчеркнуто спокойного доклада берет начало отчет о подвиге советских летчиков в афганском небе. Но если уж быть абсолютно точным, то подвиг экипажа вертолета Ми-6 начался задолго до того, как по винтокрылой машине ударил душман из зенитной горной установки. Так что рассказ о благородстве, самообладании, мужестве, мастерстве советских летчиков справедливее будет начать не с этого мгновения...
Бадахшан. В этой афганской провинции все «самое-самое»: она самая высокогорная, самая труднодоступная, самая малонаселенная, с самыми богатыми недрами и с самым патриархальным хозяйством... Многое из «самого-самого» в ней из-за ее отдаленности, из-за отсутствия сколько-нибудь приличных дорог.
Чтобы облегчить народному правительству ДРА осуществление социально-экономических преобразований в Бадахшане, ему в помощь из состава советского Ограниченного воинского контингента выделена эскадрилья Ми-6. Перевозит это авиаподразделение только афганские грузы и работает исключительно в интересах народного хозяйства.
В летную погоду над крохотным аэродромом стоит неумолчный рокотвертолетных моторов. Это командир эскадрильи подполковник Г. Сальников и его подчиненные доставляют грузы в провинциальный центр, а затем развозят их по бадахшанским уездам. Зерно и цемент, удобрение и горючее, одежда и книги летят в Бадахшан. Бадахшанцы — насколько им позволяют собственные возможности — отправляют теми же вертолетами в другие районы страны продукты животноводства, фрукты, орехи всевозможных сортов...
Куда только не залетают там наши «ми-шестые»! В провинции их все знают по номерам. Знают афганцы и фамилию командира: за год полетов по бадахшанским «медвежьим углам» «рафик Сальников» (рафик — товарищ) приобрел в народе заслуженную популярность. Чаще всего его видят в Бахараке. Вертолетная площадка там относится к разряду особо трудных, с очень сложным заходом на посадку, а комэск берет, как всегда, наиболее опасное на себя.
Вот и в этот раз — очередной перелет в Бахарак. На борту 16 пассажиров-афганцев, 7 тонн груза — удобрения. После взлета легли на заданный курс. Мысль о возможной беде даже и в голову никому не приходила: дорога недальняя, маршрут известный, машина надежная, командир опытнейший — вертолет вел сам Сальников.
...Выстрелов за гулом двигателей никто из находившихся в вертолете, естественно, слышать не мог. Зато удар по грузовой кабине, встряхнувший многотонный вертолет, ощутили все.
Стреляли с тщательно замаскированной огневой позиции. Замаскированной — следует отдать должное иностранным инструкторам и советникам — настолько ловко, что с летевших рядом двух вертолетов сопровождения засекли установку уже после выстрелов, по их трассам.
Стрелявшие хорошо знали, с какими грузами летают над Бадахшаном эти винтокрылые машины. Ведомо было душманам и другое: такого не бывает, чтобы вертолет шел без пассажиров. Знали они и кто летит: не советские и не афганские солдаты, а мирные афганские граждане.
Знали — и все-таки ударили. То могли быть просто бандиты с философией уголовников: надо обязательно выстрелить, так как за сбитый вертолет хорошо заплатят. Но могли стрелять и те, кто называет себя «борцом за свободу», а на деле ненавидит свободу, ненавидит народную власть, народ, в интересах которого эта власть ведет страну по новому пути...
Тут-то и поступил доклад командиру о пожаре, о раненых, с которого начат рассказ о прерванном полете, вошедшем в летопись мужества, патриотизма и интернационализма, которую пишут советские воины на афганской земле. Докладывал бортовой механик прапорщик Э. Бордюс.
Подполковник Сальников, которого никогда не покидало чувство ответственности как командира экипажа, командира эскадрильи, теперь еще острее почувствовал: от его поведения, его распоряжений, даже их тона будет зависеть ход дальнейших событий.
— Будем садиться! — решил он.
Для экипажа это было не самое спасительное решение. Вертолет горит определенное время. Чаще всего недолго. Потом взрывается. Если не удастся удержать машину от падения, взрыв произойдет при ударе о землю. А может, и раньше — в воздухе... Но иного решения не дано: о себе никто из летчиков не думал. За их спиной шестнадцать человек, половина из которых — женщины. Не будь пассажиров, экипаж мог покинуть горящий вертолет на парашютах. Присутствие же на борту людей, лишенных возможности спастись, и заставило принять решение на посадку.
Пассажирам повезло с экипажем, самым опытным в эксадрилье. Особенно с главными действующими лицами при посадке —командиром, который провел в воздухе почти три тысячи часов, и бортовым механиком капитаном Ю. Медведевым, мастером высокой квалификации.
...Удушающий дым тем временем наполнил и пилотскую кабину. А что тогда в грузовой? Пассажиры беспокоили Сальникова больше всего: неизвестно, как поведут себя гражданские лица в такой ситуации. Главное —не допустить паники. Словно в подтверждение тревожных мыслей командира трое лишившихся самообладания афганцев, спасаясь от огня, прорвались к летчикам.
— Надо обеспечить порядок в грузовой кабине, — это распоряжение командира относилось к прапорщику Бордюсу.
И тут по вертолету полоснула еще одна очередь. Теперь уже из крупнокалиберного пулемета. Бронебойно-зажигательные пули прошили пилотскую кабину между командиром и бортовым радистом прапорщиком Ю. Козловым. Загорелся пол. Теперь в дыму Сальников не различал даже приборной доски. Высунул голову в форточку. Только так можно было выбрать подходящую площадку для посадки...
Вверху, обеспечивая приземление теряющей высоту тяжелой машины, кружили вертолеты сопровождения.
В такой ситуации надо быть готовым ко всему. Кто-то из тех, кто проник в кабину, ища спасения, навалился на Сальникова. Чьи-то руки — в дыму ничего не видно — судорожно вцепились летчику в плечо. Кто-то повис на управлявшей вертолетом правой руке. Вышедшие из-под контроля собственного рассудка люди рвались к форточке, чтобы выпрыгнуть. Заходила с трудом удерживаемая ручка управления, закачался все хуже и хуже слушающийся летчика вертолет...
— Оттащите же!..
Немалых трудов стоило Медведеву и Бордюсу установить относительный порядок на борту.
Кабина горела. Ослепленные летчики теперь действовали на ощупь. От жары, казалось, начинает лопаться кожа. Вертолет круто шел вниз. Он почти падал. В этой короткой по времени, но беспощадно отнимавшей весь запас физических и нервных сил борьбе все держалось на Сальникове, его мастерстве, его авторитете. Дай он хоть в чем-то слабину — экипаж это почувствовал бы, и трудно сказать, чем бы все кончилось.
Бортовой механик капитан Ю. Медведев делал все, чтобы двигатели горящей машины работали. Его летный опыт, самообладание сыграли тоже немалую роль в спасении людей. Не дав машине упасть, летчики дотянули до земли. Горящий, почти неуправляемый вертолет не рухнул — сел до взрыва.
Когда вертолет опустился на землю, подполковник Сальников мог сразу же выпрыгнуть на землю. Но командирский долг, мужское рыцарство — в кабине есть женщины — заставили его освободить доступ к открытой форточке и, отступив в глубь горящей кабины, помогать эвакуировать афганцев из готового вот-вот взорваться вертолета. Подполковник Г. Сальников и капитан Ю. Медведев покинули вертолет последними.
— Всем от машины!
Удаляясь от охваченного огнем вертолета, люди побежали к горам, надеясь там укрыться от взрыва. Но горы встретили их пулями. Стреляли душманы. По всем подряд.
Афганцы — мужчины и женщины, которых спасли советские летчики в воздухе, — теперь искали защиты у них на земле. Плотно вжался в землю молодой афганец рядом с занявшим оборону подполковником Сальниковым. Другие залегли поближе к остальным летчикам. Только вот девушка-афганка, уцелевшая в огненном аду в воздухе, не пробежала по земле и сотни шагов — ее настигла душманская пуля...
А вскоре пришло спасение. По воздуху. И по земле. Однако радость от спасения не могла развеять в оставшихся живыми горькую скорбь по тем, чья жизнь оборвалась только что. Теперь уже никогда не поднимутся в небо штурман экипажа старший лейтенант В. Вильчевский и самый молодой в экипаже летчик-саратовец лейтенант В. Беляков.
Они погибли, спасая и защищая мирных афганцев, в бою, где их основным оружием были мужество, благородство, мастерство. Подполковник В. Скрижалин, корреспондент газеты «Красная звезда»
|
БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК САРАТОВА И САРАТОВСКОЙ ОБЛАСТИ
